Жизнь каж­до­го че­ло­ве­ка можно на­звать чудом, по­то­му что она на­пол­не­на со­бы­ти­я­ми, ра­до­стя­ми, пе­ре­жи­ва­ни­я­ми, встре­ча­ми и рас­ста­ва­ни­я­ми. Таким чудом была и жизнь Алек­сандра Грина.

Ро­ман­ти­че­ская по­весть «Алые па­ру­са» — одно из луч­ших про­из­ве­де­ний пи­са­те­ля.

Это сказ­ка о вере в чудо, о по­э­ти­че­ской любви, о все­по­беж­да­ю­щей воз­вы­шен­ной мечте.

«Чудо может об­на­ру­жить себя во всем», — писал Алек­сандр Грин. — В улыб­ке, в ве­се­лье, в каж­дом ска­зан­ном во­вре­мя нуж­ном слове. Я понял одну про­стую ис­ти­ну: она со­сто­ит в том, чтобы де­лать чу­де­са сво­и­ми ру­ка­ми. ...Если Душа че­ло­ве­ка жаж­дет чуда... Сде­лай ему это чудо... Новая Душа будет у него... И новая у те6я...».

Жизнь каж­до­го че­ло­ве­ка можно на­звать чудом, по­то­му что она на­пол­не­на со­бы­ти­я­ми, ра­до­стя­ми, пе­ре­жи­ва­ни­я­ми, встре­ча­ми и рас­ста­ва­ни­я­ми. Таким чудом была и жизнь Алек­сандра Грина.

Ро­ман­ти­че­ская по­весть «Алые па­ру­са» — одно из луч­ших про­из­ве­де­ний пи­са­те­ля.

Это сказ­ка о вере в чудо, о по­э­ти­че­ской любви, о все­по­беж­да­ю­щей воз­вы­шен­ной мечте.

«Чудо может об­на­ру­жить себя во всем», — писал Алек­сандр Грин. — В улыб­ке, в ве­се­лье, в каж­дом ска­зан­ном во­вре­мя нуж­ном слове. Я понял одну про­стую ис­ти­ну: она со­сто­ит в том, чтобы де­лать чу­де­са сво­и­ми ру­ка­ми. ...Если Душа че­ло­ве­ка жаж­дет чуда... Сде­лай ему это чудо... Новая Душа будет у него... И новая у те6я...».

1. Ис­пы­та­ния ждут друж­бу все­гда. Глав­ное из них се­год­ня — из­ме­нив­ший­ся уклад, пе­ре­ме­на в об­ра­зе и рас­по­ряд­ке жизни. С уско­ре­ни­ем темпа жизни, со стрем­ле­ни­ем быст­ро ре­а­ли­зо­вать себя при­шло по­ни­ма­ние зна­чи­мо­сти вре­ме­ни. Рань­ше не­воз­мож­но было пред­ста­вить, на­при­мер, чтобы хо­зя­е­ва тя­го­ти­лись го­стя­ми, те­перь, когда время — цена до­сти­же­ния своей цели, отдых и го­сте­при­им­ство пе­ре­ста­ли быть зна­чи­мы­ми. Ча­стые встре­чи и не­то­роп­ли­вые бе­се­ды не яв­ля­ют­ся уже не­пре­мен­ны­ми спут­ни­ка­ми друж­бы. В силу того что живем мы в раз­ных рит­мах, встре­чи дру­зей ста­но­вят­ся ред­ки­ми.

2. Но вот па­ра­докс: рань­ше круг об­ще­ния был огра­ни­чен, се­год­ня че­ло­ве­ка угне­та­ет из­бы­точ­ность вы­нуж­ден­но­го об­ще­ния. Осо­бен­но это за­мет­но в го­ро­дах с вы­со­кой плот­но­стью на­се­ле­ния. Мы стре­мим­ся обосо­бить­ся, вы­брать уединённое место в метро, в кафе, в чи­таль­ном зале биб­лио­те­ки.

3. Ка­за­лось бы, такая из­бы­точ­ность об­ще­ния и стрем­ле­ние к обособ­лен­но­сти долж­ны све­сти по­треб­ность в друж­бе к ми­ни­му­му, сде­лать ее на­все­гда не­ак­ту­аль­ной. Но это не так. От­но­ше­ния с дру­зья­ми оста­ют­ся на пер­вом месте. Их су­ще­ство­ва­ние со­гре­ва­ет душу уве­рен­но­стью что нам все­гда есть с кем по­де­лить­ся ра­до­стью и есть к кому об­ра­тить­ся за по­мо­щью в самую труд­ную ми­ну­ту.

1. Ис­пы­та­ния ждут друж­бу все­гда. Глав­ное из них се­год­ня — из­ме­нив­ший­ся уклад, пе­ре­ме­на в об­ра­зе и рас­по­ряд­ке жизни. С уско­ре­ни­ем темпа жизни, со стрем­ле­ни­ем быст­ро ре­а­ли­зо­вать себя при­шло по­ни­ма­ние зна­чи­мо­сти вре­ме­ни. Рань­ше не­воз­мож­но было пред­ста­вить, на­при­мер, чтобы хо­зя­е­ва тя­го­ти­лись го­стя­ми, те­перь, когда время — цена до­сти­же­ния своей цели, отдых и го­сте­при­им­ство пе­ре­ста­ли быть зна­чи­мы­ми. Ча­стые встре­чи и не­то­роп­ли­вые бе­се­ды не яв­ля­ют­ся уже не­пре­мен­ны­ми спут­ни­ка­ми друж­бы. В силу того что живем мы в раз­ных рит­мах, встре­чи дру­зей ста­но­вят­ся ред­ки­ми.

2. Но вот па­ра­докс: рань­ше круг об­ще­ния был огра­ни­чен, се­год­ня че­ло­ве­ка угне­та­ет из­бы­точ­ность вы­нуж­ден­но­го об­ще­ния. Осо­бен­но это за­мет­но в го­ро­дах с вы­со­кой плот­но­стью на­се­ле­ния. Мы стре­мим­ся обосо­бить­ся, вы­брать уединённое место в метро, в кафе, в чи­таль­ном зале биб­лио­те­ки.

3. Ка­за­лось бы, такая из­бы­точ­ность об­ще­ния и стрем­ле­ние к обособ­лен­но­сти долж­ны све­сти по­треб­ность в друж­бе к ми­ни­му­му, сде­лать ее на­все­гда не­ак­ту­аль­ной. Но это не так. От­но­ше­ния с дру­зья­ми оста­ют­ся на пер­вом месте. Их су­ще­ство­ва­ние со­гре­ва­ет душу уве­рен­но­стью что нам все­гда есть с кем по­де­лить­ся ра­до­стью и есть к кому об­ра­тить­ся за по­мо­щью в самую труд­ную ми­ну­ту.

1. Ис­пы­та­ния ждут друж­бу все­гда. Глав­ное из них се­год­ня — из­ме­нив­ший­ся уклад, пе­ре­ме­на в об­ра­зе и рас­по­ряд­ке жизни. С уско­ре­ни­ем темпа жизни, со стрем­ле­ни­ем быст­ро ре­а­ли­зо­вать себя при­шло по­ни­ма­ние зна­чи­мо­сти вре­ме­ни. Рань­ше не­воз­мож­но было пред­ста­вить, на­при­мер, чтобы хо­зя­е­ва тя­го­ти­лись го­стя­ми, те­перь, когда время — цена до­сти­же­ния своей цели, отдых и го­сте­при­им­ство пе­ре­ста­ли быть зна­чи­мы­ми. Ча­стые встре­чи и не­то­роп­ли­вые бе­се­ды не яв­ля­ют­ся уже не­пре­мен­ны­ми спут­ни­ка­ми друж­бы. В силу того что живем мы в раз­ных рит­мах, встре­чи дру­зей ста­но­вят­ся ред­ки­ми.

2. Но вот па­ра­докс: рань­ше круг об­ще­ния был огра­ни­чен, се­год­ня че­ло­ве­ка угне­та­ет из­бы­точ­ность вы­нуж­ден­но­го об­ще­ния. Осо­бен­но это за­мет­но в го­ро­дах с вы­со­кой плот­но­стью на­се­ле­ния. Мы стре­мим­ся обосо­бить­ся, вы­брать уединённое место в метро, в кафе, в чи­таль­ном зале биб­лио­те­ки.

3. Ка­за­лось бы, такая из­бы­точ­ность об­ще­ния и стрем­ле­ние к обособ­лен­но­сти долж­ны све­сти по­треб­ность в друж­бе к ми­ни­му­му, сде­лать ее на­все­гда не­ак­ту­аль­ной. Но это не так. От­но­ше­ния с дру­зья­ми оста­ют­ся на пер­вом месте. Их су­ще­ство­ва­ние со­гре­ва­ет душу уве­рен­но­стью что нам все­гда есть с кем по­де­лить­ся ра­до­стью и есть к кому об­ра­тить­ся за по­мо­щью в самую труд­ную ми­ну­ту.

1. Ис­пы­та­ния ждут друж­бу все­гда. Глав­ное из них се­год­ня — из­ме­нив­ший­ся уклад, пе­ре­ме­на в об­ра­зе и рас­по­ряд­ке жизни. С уско­ре­ни­ем темпа жизни, со стрем­ле­ни­ем быст­ро ре­а­ли­зо­вать себя при­шло по­ни­ма­ние зна­чи­мо­сти вре­ме­ни. Рань­ше не­воз­мож­но было пред­ста­вить, на­при­мер, чтобы хо­зя­е­ва тя­го­ти­лись го­стя­ми, те­перь, когда время — цена до­сти­же­ния своей цели, отдых и го­сте­при­им­ство пе­ре­ста­ли быть зна­чи­мы­ми. Ча­стые встре­чи и не­то­роп­ли­вые бе­се­ды не яв­ля­ют­ся уже не­пре­мен­ны­ми спут­ни­ка­ми друж­бы. В силу того что живем мы в раз­ных рит­мах, встре­чи дру­зей ста­но­вят­ся ред­ки­ми.

2. Но вот па­ра­докс: рань­ше круг об­ще­ния был огра­ни­чен, се­год­ня че­ло­ве­ка угне­та­ет из­бы­точ­ность вы­нуж­ден­но­го об­ще­ния. Осо­бен­но это за­мет­но в го­ро­дах с вы­со­кой плот­но­стью на­се­ле­ния. Мы стре­мим­ся обосо­бить­ся, вы­брать уединённое место в метро, в кафе, в чи­таль­ном зале биб­лио­те­ки.

3. Ка­за­лось бы, такая из­бы­точ­ность об­ще­ния и стрем­ле­ние к обособ­лен­но­сти долж­ны све­сти по­треб­ность в друж­бе к ми­ни­му­му, сде­лать ее на­все­гда не­ак­ту­аль­ной. Но это не так. От­но­ше­ния с дру­зья­ми оста­ют­ся на пер­вом месте. Их су­ще­ство­ва­ние со­гре­ва­ет душу уве­рен­но­стью что нам все­гда есть с кем по­де­лить­ся ра­до­стью и есть к кому об­ра­тить­ся за по­мо­щью в самую труд­ную ми­ну­ту.

Мы пом­ним, в от­ли­чие от Зо­луш­ки, что в пол­ночь ей нужно было вер­нуть­ся домой из ко­ро­лев­ско­го двор­ца. Осо­знав, что без­на­деж­но опоз­да­ла, ге­ро­и­ня зна­ме­ни­той сказ­ки бежит в хру­сталь­ных ту­фель­ках вниз по длин­ной лест­ни­це. Фи­зи­ки из ин­сти­ту­та Ле­сте­ра (Ве­ли­ко­бри­та­ния) вы­яс­ни­ли, может ли Зо­луш­ка уйти, не по­вре­див свою хруп­кую обувь.

Ил­лю­стра­то­ры обыч­но «снаб­жа­ют» Зо­луш­ку ту­фель­ка­ми на вы­со­ких каб­луч­ках, в ко­то­рых сто­ять, хо­дить и бе­жать не­под­го­тов­лен­ной леди край­не не­удоб­но. К тому же, ту­фель­ки, как из­вест­но, хру­сталь­ные, а зна­чит, тон­кий каб­лук не­пре­мен­но рас­ко­лет­ся от ин­тен­сив­но­го дав­ле­ния при быст­ром беге.

Срав­нив и сов­ме­стив фи­зи­че­ские свой­ства ти­пич­ной ту­фель­ки из хру­ста­ля и при­мер­ные фи­зи­че­ские дан­ные Зо­луш­ки (около 55 кг веса и 36-й раз­мер обуви), уче­ные опре­де­ли­ли дав­ле­ние, ко­то­рое ока­зы­ва­ют нога де­вуш­ки на хру­сталь в со­сто­я­нии покоя и при дви­же­нии.

Ока­за­лось, что обувь из хру­ста­ля может су­ще­ство­вать, но хо­дить в ней сле­ду­ет очень ак­ку­рат­но: ноги Зо­луш­ки сжи­ма­ет стек­ло с силой 28,5 ки­ло­пас­каль. Хру­сталь же может вы­дер­жать дав­ле­ние в 330 ме­га­пас­каль. Но такая раз­ни­ца никак не по­мо­жет ре­шив­шей про­бе­жать­ся ска­зоч­ной де­вуш­ке: пло­щадь, на ко­то­рую давят ее ноги во время ходь­бы, при беге умень­шит­ся в не­сколь­ко сотен раз, и каб­лук рас­ко­лет­ся.

Таким об­ра­зом, для удоб­ства бе­го­вых упраж­не­ний и со­хран­но­сти по­те­рян­ной ту­фель­ки каб­лу­чок хру­сталь­ной обуви Зо­луш­ки не дол­жен пре­вы­шать 1,5 см. По­это­му при­укра­шен­ный ху­дож­ни­ка­ми облик ту­фе­лек, к со­жа­ле­нию, не со­от­вет­ству­ет дей­стви­тель­но­сти.

Мы пом­ним, в от­ли­чие от Зо­луш­ки, что в пол­ночь ей нужно было вер­нуть­ся домой из ко­ро­лев­ско­го двор­ца. Осо­знав, что без­на­деж­но опоз­да­ла, ге­ро­и­ня зна­ме­ни­той сказ­ки бежит в хру­сталь­ных ту­фель­ках вниз по длин­ной лест­ни­це. Фи­зи­ки из ин­сти­ту­та Ле­сте­ра (Ве­ли­ко­бри­та­ния) вы­яс­ни­ли, может ли Зо­луш­ка уйти, не по­вре­див свою хруп­кую обувь.

Ил­лю­стра­то­ры обыч­но «снаб­жа­ют» Зо­луш­ку ту­фель­ка­ми на вы­со­ких каб­луч­ках, в ко­то­рых сто­ять, хо­дить и бе­жать не­под­го­тов­лен­ной леди край­не не­удоб­но. К тому же, ту­фель­ки, как из­вест­но, хру­сталь­ные, а зна­чит, тон­кий каб­лук не­пре­мен­но рас­ко­лет­ся от ин­тен­сив­но­го дав­ле­ния при быст­ром беге.

Срав­нив и сов­ме­стив фи­зи­че­ские свой­ства ти­пич­ной ту­фель­ки из хру­ста­ля и при­мер­ные фи­зи­че­ские дан­ные Зо­луш­ки (около 55 кг веса и 36-й раз­мер обуви), уче­ные опре­де­ли­ли дав­ле­ние, ко­то­рое ока­зы­ва­ют нога де­вуш­ки на хру­сталь в со­сто­я­нии покоя и при дви­же­нии.

Ока­за­лось, что обувь из хру­ста­ля может су­ще­ство­вать, но хо­дить в ней сле­ду­ет очень ак­ку­рат­но: ноги Зо­луш­ки сжи­ма­ет стек­ло с силой 28,5 ки­ло­пас­каль. Хру­сталь же может вы­дер­жать дав­ле­ние в 330 ме­га­пас­каль. Но такая раз­ни­ца никак не по­мо­жет ре­шив­шей про­бе­жать­ся ска­зоч­ной де­вуш­ке: пло­щадь, на ко­то­рую давят ее ноги во время ходь­бы, при беге умень­шит­ся в не­сколь­ко сотен раз, и каб­лук рас­ко­лет­ся.

Таким об­ра­зом, для удоб­ства бе­го­вых упраж­не­ний и со­хран­но­сти по­те­рян­ной ту­фель­ки каб­лу­чок хру­сталь­ной обуви Зо­луш­ки не дол­жен пре­вы­шать 1,5 см. По­это­му при­укра­шен­ный ху­дож­ни­ка­ми облик ту­фе­лек, к со­жа­ле­нию, не со­от­вет­ству­ет дей­стви­тель­но­сти.

Мы пом­ним, в от­ли­чие от Зо­луш­ки, что в пол­ночь ей нужно было вер­нуть­ся домой из ко­ро­лев­ско­го двор­ца. Осо­знав, что без­на­деж­но опоз­да­ла, ге­ро­и­ня зна­ме­ни­той сказ­ки бежит в хру­сталь­ных ту­фель­ках вниз по длин­ной лест­ни­це. Фи­зи­ки из ин­сти­ту­та Ле­сте­ра (Ве­ли­ко­бри­та­ния) вы­яс­ни­ли, может ли Зо­луш­ка уйти, не по­вре­див свою хруп­кую обувь.

Ил­лю­стра­то­ры обыч­но «снаб­жа­ют» Зо­луш­ку ту­фель­ка­ми на вы­со­ких каб­луч­ках, в ко­то­рых сто­ять, хо­дить и бе­жать не­под­го­тов­лен­ной леди край­не не­удоб­но. К тому же, ту­фель­ки, как из­вест­но, хру­сталь­ные, а зна­чит, тон­кий каб­лук не­пре­мен­но рас­ко­лет­ся от ин­тен­сив­но­го дав­ле­ния при быст­ром беге.

Срав­нив и сов­ме­стив фи­зи­че­ские свой­ства ти­пич­ной ту­фель­ки из хру­ста­ля и при­мер­ные фи­зи­че­ские дан­ные Зо­луш­ки (около 55 кг веса и 36-й раз­мер обуви), уче­ные опре­де­ли­ли дав­ле­ние, ко­то­рое ока­зы­ва­ют нога де­вуш­ки на хру­сталь в со­сто­я­нии покоя и при дви­же­нии.

Ока­за­лось, что обувь из хру­ста­ля может су­ще­ство­вать, но хо­дить в ней сле­ду­ет очень ак­ку­рат­но: ноги Зо­луш­ки сжи­ма­ет стек­ло с силой 28,5 ки­ло­пас­каль. Хру­сталь же может вы­дер­жать дав­ле­ние в 330 ме­га­пас­каль. Но такая раз­ни­ца никак не по­мо­жет ре­шив­шей про­бе­жать­ся ска­зоч­ной де­вуш­ке: пло­щадь, на ко­то­рую давят ее ноги во время ходь­бы, при беге умень­шит­ся в не­сколь­ко сотен раз, и каб­лук рас­ко­лет­ся.

Таким об­ра­зом, для удоб­ства бе­го­вых упраж­не­ний и со­хран­но­сти по­те­рян­ной ту­фель­ки каб­лу­чок хру­сталь­ной обуви Зо­луш­ки не дол­жен пре­вы­шать 1,5 см. По­это­му при­укра­шен­ный ху­дож­ни­ка­ми облик ту­фе­лек, к со­жа­ле­нию, не со­от­вет­ству­ет дей­стви­тель­но­сти.

Мы пом­ним, в от­ли­чие от Зо­луш­ки, что в пол­ночь ей нужно было вер­нуть­ся домой из ко­ро­лев­ско­го двор­ца. Осо­знав, что без­на­деж­но опоз­да­ла, ге­ро­и­ня зна­ме­ни­той сказ­ки бежит в хру­сталь­ных ту­фель­ках вниз по длин­ной лест­ни­це. Фи­зи­ки из ин­сти­ту­та Ле­сте­ра (Ве­ли­ко­бри­та­ния) вы­яс­ни­ли, может ли Зо­луш­ка уйти, не по­вре­див свою хруп­кую обувь.

Ил­лю­стра­то­ры обыч­но «снаб­жа­ют» Зо­луш­ку ту­фель­ка­ми на вы­со­ких каб­луч­ках, в ко­то­рых сто­ять, хо­дить и бе­жать не­под­го­тов­лен­ной леди край­не не­удоб­но. К тому же, ту­фель­ки, как из­вест­но, хру­сталь­ные, а зна­чит, тон­кий каб­лук не­пре­мен­но рас­ко­лет­ся от ин­тен­сив­но­го дав­ле­ния при быст­ром беге.

Срав­нив и сов­ме­стив фи­зи­че­ские свой­ства ти­пич­ной ту­фель­ки из хру­ста­ля и при­мер­ные фи­зи­че­ские дан­ные Зо­луш­ки (около 55 кг веса и 36-й раз­мер обуви), уче­ные опре­де­ли­ли дав­ле­ние, ко­то­рое ока­зы­ва­ют нога де­вуш­ки на хру­сталь в со­сто­я­нии покоя и при дви­же­нии.

Ока­за­лось, что обувь из хру­ста­ля может су­ще­ство­вать, но хо­дить в ней сле­ду­ет очень ак­ку­рат­но: ноги Зо­луш­ки сжи­ма­ет стек­ло с силой 28,5 ки­ло­пас­каль. Хру­сталь же может вы­дер­жать дав­ле­ние в 330 ме­га­пас­каль. Но такая раз­ни­ца никак не по­мо­жет ре­шив­шей про­бе­жать­ся ска­зоч­ной де­вуш­ке: пло­щадь, на ко­то­рую давят ее ноги во время ходь­бы, при беге умень­шит­ся в не­сколь­ко сотен раз, и каб­лук рас­ко­лет­ся.

Таким об­ра­зом, для удоб­ства бе­го­вых упраж­не­ний и со­хран­но­сти по­те­рян­ной ту­фель­ки каб­лу­чок хру­сталь­ной обуви Зо­луш­ки не дол­жен пре­вы­шать 1,5 см. По­это­му при­укра­шен­ный ху­дож­ни­ка­ми облик ту­фе­лек, к со­жа­ле­нию, не со­от­вет­ству­ет дей­стви­тель­но­сти.

Мы пом­ним, в от­ли­чие от Зо­луш­ки, что в пол­ночь ей нужно было вер­нуть­ся домой из ко­ро­лев­ско­го двор­ца. Осо­знав, что без­на­деж­но опоз­да­ла, ге­ро­и­ня зна­ме­ни­той сказ­ки бежит в хру­сталь­ных ту­фель­ках вниз по длин­ной лест­ни­це. Фи­зи­ки из ин­сти­ту­та Ле­сте­ра (Ве­ли­ко­бри­та­ния) вы­яс­ни­ли, может ли Зо­луш­ка уйти, не по­вре­див свою хруп­кую обувь.

Ил­лю­стра­то­ры обыч­но «снаб­жа­ют» Зо­луш­ку ту­фель­ка­ми на вы­со­ких каб­луч­ках, в ко­то­рых сто­ять, хо­дить и бе­жать не­под­го­тов­лен­ной леди край­не не­удоб­но. К тому же, ту­фель­ки, как из­вест­но, хру­сталь­ные, а зна­чит, тон­кий каб­лук не­пре­мен­но рас­ко­лет­ся от ин­тен­сив­но­го дав­ле­ния при быст­ром беге.

Срав­нив и сов­ме­стив фи­зи­че­ские свой­ства ти­пич­ной ту­фель­ки из хру­ста­ля и при­мер­ные фи­зи­че­ские дан­ные Зо­луш­ки (около 55 кг веса и 36-й раз­мер обуви), уче­ные опре­де­ли­ли дав­ле­ние, ко­то­рое ока­зы­ва­ют нога де­вуш­ки на хру­сталь в со­сто­я­нии покоя и при дви­же­нии.

Ока­за­лось, что обувь из хру­ста­ля может су­ще­ство­вать, но хо­дить в ней сле­ду­ет очень ак­ку­рат­но: ноги Зо­луш­ки сжи­ма­ет стек­ло с силой 28,5 ки­ло­пас­каль. Хру­сталь же может вы­дер­жать дав­ле­ние в 330 ме­га­пас­каль. Но такая раз­ни­ца никак не по­мо­жет ре­шив­шей про­бе­жать­ся ска­зоч­ной де­вуш­ке: пло­щадь, на ко­то­рую давят ее ноги во время ходь­бы, при беге умень­шит­ся в не­сколь­ко сотен раз, и каб­лук рас­ко­лет­ся.

Таким об­ра­зом, для удоб­ства бе­го­вых упраж­не­ний и со­хран­но­сти по­те­рян­ной ту­фель­ки каб­лу­чок хру­сталь­ной обуви Зо­луш­ки не дол­жен пре­вы­шать 1,5 см. По­это­му при­укра­шен­ный ху­дож­ни­ка­ми облик ту­фе­лек, к со­жа­ле­нию, не со­от­вет­ству­ет дей­стви­тель­но­сти.

Мы пом­ним, в от­ли­чие от Зо­луш­ки, что в пол­ночь ей нужно было вер­нуть­ся домой из ко­ро­лев­ско­го двор­ца. Осо­знав, что без­на­деж­но опоз­да­ла, ге­ро­и­ня зна­ме­ни­той сказ­ки бежит в хру­сталь­ных ту­фель­ках вниз по длин­ной лест­ни­це. Фи­зи­ки из ин­сти­ту­та Ле­сте­ра (Ве­ли­ко­бри­та­ния) вы­яс­ни­ли, может ли Зо­луш­ка уйти, не по­вре­див свою хруп­кую обувь.

Ил­лю­стра­то­ры обыч­но «снаб­жа­ют» Зо­луш­ку ту­фель­ка­ми на вы­со­ких каб­луч­ках, в ко­то­рых сто­ять, хо­дить и бе­жать не­под­го­тов­лен­ной леди край­не не­удоб­но. К тому же, ту­фель­ки, как из­вест­но, хру­сталь­ные, а зна­чит, тон­кий каб­лук не­пре­мен­но рас­ко­лет­ся от ин­тен­сив­но­го дав­ле­ния при быст­ром беге.

Срав­нив и сов­ме­стив фи­зи­че­ские свой­ства ти­пич­ной ту­фель­ки из хру­ста­ля и при­мер­ные фи­зи­че­ские дан­ные Зо­луш­ки (около 55 кг веса и 36-й раз­мер обуви), уче­ные опре­де­ли­ли дав­ле­ние, ко­то­рое ока­зы­ва­ют нога де­вуш­ки на хру­сталь в со­сто­я­нии покоя и при дви­же­нии.

Ока­за­лось, что обувь из хру­ста­ля может су­ще­ство­вать, но хо­дить в ней сле­ду­ет очень ак­ку­рат­но: ноги Зо­луш­ки сжи­ма­ет стек­ло с силой 28,5 ки­ло­пас­каль. Хру­сталь же может вы­дер­жать дав­ле­ние в 330 ме­га­пас­каль. Но такая раз­ни­ца никак не по­мо­жет ре­шив­шей про­бе­жать­ся ска­зоч­ной де­вуш­ке: пло­щадь, на ко­то­рую давят ее ноги во время ходь­бы, при беге умень­шит­ся в не­сколь­ко сотен раз, и каб­лук рас­ко­лет­ся.

Таким об­ра­зом, для удоб­ства бе­го­вых упраж­не­ний и со­хран­но­сти по­те­рян­ной ту­фель­ки каб­лу­чок хру­сталь­ной обуви Зо­луш­ки не дол­жен пре­вы­шать 1,5 см. По­это­му при­укра­шен­ный ху­дож­ни­ка­ми облик ту­фе­лек, к со­жа­ле­нию, не со­от­вет­ству­ет дей­стви­тель­но­сти.

Аль­берт Швей­цер — не­мец­кий и фран­цуз­ский фи­ло­соф куль­ту­ры, гу­ма­нист, му­зы­кант и врач, ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской пре­мии мира.

Жизнь Аль­бер­та Швей­це­ра скла­ды­ва­лась впол­не бла­го­по­луч­но. У него рано об­на­ру­жи­лись раз­но­об­раз­ные да­ро­ва­ния, ко­то­рые пред­опре­де­ли­ли успеш­ную ка­рье­ру. Он за­кон­чил гим­на­зию, затем Страс­бург­ский уни­вер­си­тет, где изу­чал тео­ло­гию и фи­ло­со­фию.

Про­дол­жал обу­че­ние фи­ло­со­фии и му­зы­ке в Па­ри­же. К 30-ти годам Аль­берт Швей­цер был уже при­знан­ным тео­ло­гом, мно­го­обе­ща­ю­щим фи­ло­со­фом, ор­га­ни­стом, ма­сте­ром ор­га­но­стро­е­ния, му­зы­ко­ве­дом.

Он был удач­лив в служ­бе, имея ши­ро­кий круг дру­зей. На под­хо­де к вер­ши­нам славы он ре­ша­ет все разом по­ме­нять.

Вот как опи­сы­ва­ет сам Швей­цер свое ре­ше­ние: «Од­на­ж­ды сол­неч­ным лет­ним утром... мне в го­ло­ву при­ш­ла мысль, что я не смею рас­смат­ри­вать это сча­стье как нечто само собою ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, а дол­жен за него чем-то от­пла­тить...».

Осе­нью 1904 г. он про­чи­тал ста­тью «В чем ис­пы­ты­ва­ет острую нужду мис­сия в Конго?». В ней го­во­ри­лось о не­хват­ке людей с ме­ди­цин­ским об­ра­зо­ва­ни­ем для мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты в Аф­ри­ке. Швей­цер ста­но­вит­ся сту­ден­том ме­ди­цин­ско­го фа­куль­те­та и на­ме­рен по окон­ча­нии его по­ехать вра­чом в Эк­ва­то­ри­аль­ную Аф­ри­ку.

Ре­ше­ние Швей­це­ра вы­зва­ло среди род­ных и дру­зей на­сто­я­щий пе­ре­по­лох. Не­до­уме­ние и не­по­ни­ма­ние пе­ре­хо­ди­ло в ак­тив­ное про­ти­во­дей­ствие, Швей­цер лишь еще более укре­пил­ся в уве­рен­но­сти, что нель­зя на­вя­зы­вать дру­гим людям своих мне­ний и оце­нок, живо по­чув­ство­вал без­нрав­ствен­ность любых по­пы­ток втор­же­ния в чужую душу. Много раз по­вто­рит он в своих про­из­ве­де­ни­ях за­по­ведь: «Не су­ди­те дру­гих».

Аль­берт Швей­цер вме­сте с женой от­пра­вил­ся в Аф­ри­ку, в став­шее с тех пор зна­ме­ни­тым ме­стеч­ко Лам­ба­ре­не. Там он сразу же при­сту­пил к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти и начал стро­ить боль­ни­цу, сред­ства на ко­то­рую были со­бра­ны им за­бла­го­вре­мен­но. Швей­цер остал­ся верен из­бран­но­му пути до конца своей дол­гой жизни.

А. Швей­цер был очень ор­га­ни­зо­ван­ным че­ло­ве­ком и об­ла­дал по­ра­зи­тель­ной ра­бо­то­спо­соб­но­стью. За­ни­ма­ясь боль­ни­цей — и как врач, и как ди­рек­тор, и как стро­и­тель, и как эко­но­мист, — он на­хо­дил еще время для му­зы­каль­ных опы­тов.

В 50-е годы он вклю­чил­ся в борь­бу за мир, точ­нее, за за­пре­ще­ние атом­но­го ору­жия. В 1952 г. ему была при­суж­де­на Но­бе­лев­ская пре­мия мира.

О Швей­це­ре обыч­но го­во­рят, что он от­ка­зал­ся от судь­бы про­цве­та­ю­ще­го ев­ро­пей­ца, бле­стя­щей ка­рье­ры уче­но­го, пе­да­го­га, му­зы­кан­та и по­свя­тил себя ле­че­нию аф­ри­кан­цев ни­ко­му до этого не­ве­до­мо­го ме­стеч­ка Лам­ба­ре­не. Но в том-то и дело, что он не от­ка­зал­ся. Он со­сто­ял­ся и как вы­да­ю­щий­ся мыс­ли­тель, де­я­тель куль­ту­ры и как ры­царь ми­ло­сер­дия.

И все­гда при­зы­вал людей поль­зо­вать­ся любой воз­мож­но­стью де­лать добро. Швей­цер счи­тал, что че­ло­век не впра­ве су­дить ни­ко­го, кроме себя.

Аль­берт Швей­цер — не­мец­кий и фран­цуз­ский фи­ло­соф куль­ту­ры, гу­ма­нист, му­зы­кант и врач, ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской пре­мии мира.

Жизнь Аль­бер­та Швей­це­ра скла­ды­ва­лась впол­не бла­го­по­луч­но. У него рано об­на­ру­жи­лись раз­но­об­раз­ные да­ро­ва­ния, ко­то­рые пред­опре­де­ли­ли успеш­ную ка­рье­ру. Он за­кон­чил гим­на­зию, затем Страс­бург­ский уни­вер­си­тет, где изу­чал тео­ло­гию и фи­ло­со­фию.

Про­дол­жал обу­че­ние фи­ло­со­фии и му­зы­ке в Па­ри­же. К 30-ти годам Аль­берт Швей­цер был уже при­знан­ным тео­ло­гом, мно­го­обе­ща­ю­щим фи­ло­со­фом, ор­га­ни­стом, ма­сте­ром ор­га­но­стро­е­ния, му­зы­ко­ве­дом.

Он был удач­лив в служ­бе, имея ши­ро­кий круг дру­зей. На под­хо­де к вер­ши­нам славы он ре­ша­ет все разом по­ме­нять.

Вот как опи­сы­ва­ет сам Швей­цер свое ре­ше­ние: «Од­на­ж­ды сол­неч­ным лет­ним утром... мне в го­ло­ву при­ш­ла мысль, что я не смею рас­смат­ри­вать это сча­стье как нечто само собою ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, а дол­жен за него чем-то от­пла­тить...».

Осе­нью 1904 г. он про­чи­тал ста­тью «В чем ис­пы­ты­ва­ет острую нужду мис­сия в Конго?». В ней го­во­ри­лось о не­хват­ке людей с ме­ди­цин­ским об­ра­зо­ва­ни­ем для мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты в Аф­ри­ке. Швей­цер ста­но­вит­ся сту­ден­том ме­ди­цин­ско­го фа­куль­те­та и на­ме­рен по окон­ча­нии его по­ехать вра­чом в Эк­ва­то­ри­аль­ную Аф­ри­ку.

Ре­ше­ние Швей­це­ра вы­зва­ло среди род­ных и дру­зей на­сто­я­щий пе­ре­по­лох. Не­до­уме­ние и не­по­ни­ма­ние пе­ре­хо­ди­ло в ак­тив­ное про­ти­во­дей­ствие, Швей­цер лишь еще более укре­пил­ся в уве­рен­но­сти, что нель­зя на­вя­зы­вать дру­гим людям своих мне­ний и оце­нок, живо по­чув­ство­вал без­нрав­ствен­ность любых по­пы­ток втор­же­ния в чужую душу. Много раз по­вто­рит он в своих про­из­ве­де­ни­ях за­по­ведь: «Не су­ди­те дру­гих».

Аль­берт Швей­цер вме­сте с женой от­пра­вил­ся в Аф­ри­ку, в став­шее с тех пор зна­ме­ни­тым ме­стеч­ко Лам­ба­ре­не. Там он сразу же при­сту­пил к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти и начал стро­ить боль­ни­цу, сред­ства на ко­то­рую были со­бра­ны им за­бла­го­вре­мен­но. Швей­цер остал­ся верен из­бран­но­му пути до конца своей дол­гой жизни.

А. Швей­цер был очень ор­га­ни­зо­ван­ным че­ло­ве­ком и об­ла­дал по­ра­зи­тель­ной ра­бо­то­спо­соб­но­стью. За­ни­ма­ясь боль­ни­цей — и как врач, и как ди­рек­тор, и как стро­и­тель, и как эко­но­мист, — он на­хо­дил еще время для му­зы­каль­ных опы­тов.

В 50-е годы он вклю­чил­ся в борь­бу за мир, точ­нее, за за­пре­ще­ние атом­но­го ору­жия. В 1952 г. ему была при­суж­де­на Но­бе­лев­ская пре­мия мира.

О Швей­це­ре обыч­но го­во­рят, что он от­ка­зал­ся от судь­бы про­цве­та­ю­ще­го ев­ро­пей­ца, бле­стя­щей ка­рье­ры уче­но­го, пе­да­го­га, му­зы­кан­та и по­свя­тил себя ле­че­нию аф­ри­кан­цев ни­ко­му до этого не­ве­до­мо­го ме­стеч­ка Лам­ба­ре­не. Но в том-то и дело, что он не от­ка­зал­ся. Он со­сто­ял­ся и как вы­да­ю­щий­ся мыс­ли­тель, де­я­тель куль­ту­ры и как ры­царь ми­ло­сер­дия.

И все­гда при­зы­вал людей поль­зо­вать­ся любой воз­мож­но­стью де­лать добро. Швей­цер счи­тал, что че­ло­век не впра­ве су­дить ни­ко­го, кроме себя.

Аль­берт Швей­цер — не­мец­кий и фран­цуз­ский фи­ло­соф куль­ту­ры, гу­ма­нист, му­зы­кант и врач, ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской пре­мии мира.

Жизнь Аль­бер­та Швей­це­ра скла­ды­ва­лась впол­не бла­го­по­луч­но. У него рано об­на­ру­жи­лись раз­но­об­раз­ные да­ро­ва­ния, ко­то­рые пред­опре­де­ли­ли успеш­ную ка­рье­ру. Он за­кон­чил гим­на­зию, затем Страс­бург­ский уни­вер­си­тет, где изу­чал тео­ло­гию и фи­ло­со­фию.

Про­дол­жал обу­че­ние фи­ло­со­фии и му­зы­ке в Па­ри­же. К 30-ти годам Аль­берт Швей­цер был уже при­знан­ным тео­ло­гом, мно­го­обе­ща­ю­щим фи­ло­со­фом, ор­га­ни­стом, ма­сте­ром ор­га­но­стро­е­ния, му­зы­ко­ве­дом.

Он был удач­лив в служ­бе, имея ши­ро­кий круг дру­зей. На под­хо­де к вер­ши­нам славы он ре­ша­ет все разом по­ме­нять.

Вот как опи­сы­ва­ет сам Швей­цер свое ре­ше­ние: «Од­на­ж­ды сол­неч­ным лет­ним утром... мне в го­ло­ву при­ш­ла мысль, что я не смею рас­смат­ри­вать это сча­стье как нечто само собою ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, а дол­жен за него чем-то от­пла­тить...».

Осе­нью 1904 г. он про­чи­тал ста­тью «В чем ис­пы­ты­ва­ет острую нужду мис­сия в Конго?». В ней го­во­ри­лось о не­хват­ке людей с ме­ди­цин­ским об­ра­зо­ва­ни­ем для мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты в Аф­ри­ке. Швей­цер ста­но­вит­ся сту­ден­том ме­ди­цин­ско­го фа­куль­те­та и на­ме­рен по окон­ча­нии его по­ехать вра­чом в Эк­ва­то­ри­аль­ную Аф­ри­ку.

Ре­ше­ние Швей­це­ра вы­зва­ло среди род­ных и дру­зей на­сто­я­щий пе­ре­по­лох. Не­до­уме­ние и не­по­ни­ма­ние пе­ре­хо­ди­ло в ак­тив­ное про­ти­во­дей­ствие, Швей­цер лишь еще более укре­пил­ся в уве­рен­но­сти, что нель­зя на­вя­зы­вать дру­гим людям своих мне­ний и оце­нок, живо по­чув­ство­вал без­нрав­ствен­ность любых по­пы­ток втор­же­ния в чужую душу. Много раз по­вто­рит он в своих про­из­ве­де­ни­ях за­по­ведь: «Не су­ди­те дру­гих».

Аль­берт Швей­цер вме­сте с женой от­пра­вил­ся в Аф­ри­ку, в став­шее с тех пор зна­ме­ни­тым ме­стеч­ко Лам­ба­ре­не. Там он сразу же при­сту­пил к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти и начал стро­ить боль­ни­цу, сред­ства на ко­то­рую были со­бра­ны им за­бла­го­вре­мен­но. Швей­цер остал­ся верен из­бран­но­му пути до конца своей дол­гой жизни.

А. Швей­цер был очень ор­га­ни­зо­ван­ным че­ло­ве­ком и об­ла­дал по­ра­зи­тель­ной ра­бо­то­спо­соб­но­стью. За­ни­ма­ясь боль­ни­цей — и как врач, и как ди­рек­тор, и как стро­и­тель, и как эко­но­мист, — он на­хо­дил еще время для му­зы­каль­ных опы­тов.

В 50-е годы он вклю­чил­ся в борь­бу за мир, точ­нее, за за­пре­ще­ние атом­но­го ору­жия. В 1952 г. ему была при­суж­де­на Но­бе­лев­ская пре­мия мира.

О Швей­це­ре обыч­но го­во­рят, что он от­ка­зал­ся от судь­бы про­цве­та­ю­ще­го ев­ро­пей­ца, бле­стя­щей ка­рье­ры уче­но­го, пе­да­го­га, му­зы­кан­та и по­свя­тил себя ле­че­нию аф­ри­кан­цев ни­ко­му до этого не­ве­до­мо­го ме­стеч­ка Лам­ба­ре­не. Но в том-то и дело, что он не от­ка­зал­ся. Он со­сто­ял­ся и как вы­да­ю­щий­ся мыс­ли­тель, де­я­тель куль­ту­ры и как ры­царь ми­ло­сер­дия.

И все­гда при­зы­вал людей поль­зо­вать­ся любой воз­мож­но­стью де­лать добро. Швей­цер счи­тал, что че­ло­век не впра­ве су­дить ни­ко­го, кроме себя.

Аль­берт Швей­цер — не­мец­кий и фран­цуз­ский фи­ло­соф куль­ту­ры, гу­ма­нист, му­зы­кант и врач, ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской пре­мии мира.

Жизнь Аль­бер­та Швей­це­ра скла­ды­ва­лась впол­не бла­го­по­луч­но. У него рано об­на­ру­жи­лись раз­но­об­раз­ные да­ро­ва­ния, ко­то­рые пред­опре­де­ли­ли успеш­ную ка­рье­ру. Он за­кон­чил гим­на­зию, затем Страс­бург­ский уни­вер­си­тет, где изу­чал тео­ло­гию и фи­ло­со­фию.

Про­дол­жал обу­че­ние фи­ло­со­фии и му­зы­ке в Па­ри­же. К 30-ти годам Аль­берт Швей­цер был уже при­знан­ным тео­ло­гом, мно­го­обе­ща­ю­щим фи­ло­со­фом, ор­га­ни­стом, ма­сте­ром ор­га­но­стро­е­ния, му­зы­ко­ве­дом.

Он был удач­лив в служ­бе, имея ши­ро­кий круг дру­зей. На под­хо­де к вер­ши­нам славы он ре­ша­ет все разом по­ме­нять.

Вот как опи­сы­ва­ет сам Швей­цер свое ре­ше­ние: «Од­на­ж­ды сол­неч­ным лет­ним утром... мне в го­ло­ву при­ш­ла мысль, что я не смею рас­смат­ри­вать это сча­стье как нечто само собою ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, а дол­жен за него чем-то от­пла­тить...».

Осе­нью 1904 г. он про­чи­тал ста­тью «В чем ис­пы­ты­ва­ет острую нужду мис­сия в Конго?». В ней го­во­ри­лось о не­хват­ке людей с ме­ди­цин­ским об­ра­зо­ва­ни­ем для мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты в Аф­ри­ке. Швей­цер ста­но­вит­ся сту­ден­том ме­ди­цин­ско­го фа­куль­те­та и на­ме­рен по окон­ча­нии его по­ехать вра­чом в Эк­ва­то­ри­аль­ную Аф­ри­ку.

Ре­ше­ние Швей­це­ра вы­зва­ло среди род­ных и дру­зей на­сто­я­щий пе­ре­по­лох. Не­до­уме­ние и не­по­ни­ма­ние пе­ре­хо­ди­ло в ак­тив­ное про­ти­во­дей­ствие, Швей­цер лишь еще более укре­пил­ся в уве­рен­но­сти, что нель­зя на­вя­зы­вать дру­гим людям своих мне­ний и оце­нок, живо по­чув­ство­вал без­нрав­ствен­ность любых по­пы­ток втор­же­ния в чужую душу. Много раз по­вто­рит он в своих про­из­ве­де­ни­ях за­по­ведь: «Не су­ди­те дру­гих».

Аль­берт Швей­цер вме­сте с женой от­пра­вил­ся в Аф­ри­ку, в став­шее с тех пор зна­ме­ни­тым ме­стеч­ко Лам­ба­ре­не. Там он сразу же при­сту­пил к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти и начал стро­ить боль­ни­цу, сред­ства на ко­то­рую были со­бра­ны им за­бла­го­вре­мен­но. Швей­цер остал­ся верен из­бран­но­му пути до конца своей дол­гой жизни.

А. Швей­цер был очень ор­га­ни­зо­ван­ным че­ло­ве­ком и об­ла­дал по­ра­зи­тель­ной ра­бо­то­спо­соб­но­стью. За­ни­ма­ясь боль­ни­цей — и как врач, и как ди­рек­тор, и как стро­и­тель, и как эко­но­мист, — он на­хо­дил еще время для му­зы­каль­ных опы­тов.

В 50-е годы он вклю­чил­ся в борь­бу за мир, точ­нее, за за­пре­ще­ние атом­но­го ору­жия. В 1952 г. ему была при­суж­де­на Но­бе­лев­ская пре­мия мира.

О Швей­це­ре обыч­но го­во­рят, что он от­ка­зал­ся от судь­бы про­цве­та­ю­ще­го ев­ро­пей­ца, бле­стя­щей ка­рье­ры уче­но­го, пе­да­го­га, му­зы­кан­та и по­свя­тил себя ле­че­нию аф­ри­кан­цев ни­ко­му до этого не­ве­до­мо­го ме­стеч­ка Лам­ба­ре­не. Но в том-то и дело, что он не от­ка­зал­ся. Он со­сто­ял­ся и как вы­да­ю­щий­ся мыс­ли­тель, де­я­тель куль­ту­ры и как ры­царь ми­ло­сер­дия.

И все­гда при­зы­вал людей поль­зо­вать­ся любой воз­мож­но­стью де­лать добро. Швей­цер счи­тал, что че­ло­век не впра­ве су­дить ни­ко­го, кроме себя.

Аль­берт Швей­цер — не­мец­кий и фран­цуз­ский фи­ло­соф куль­ту­ры, гу­ма­нист, му­зы­кант и врач, ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской пре­мии мира.

Жизнь Аль­бер­та Швей­це­ра скла­ды­ва­лась впол­не бла­го­по­луч­но. У него рано об­на­ру­жи­лись раз­но­об­раз­ные да­ро­ва­ния, ко­то­рые пред­опре­де­ли­ли успеш­ную ка­рье­ру. Он за­кон­чил гим­на­зию, затем Страс­бург­ский уни­вер­си­тет, где изу­чал тео­ло­гию и фи­ло­со­фию.

Про­дол­жал обу­че­ние фи­ло­со­фии и му­зы­ке в Па­ри­же. К 30-ти годам Аль­берт Швей­цер был уже при­знан­ным тео­ло­гом, мно­го­обе­ща­ю­щим фи­ло­со­фом, ор­га­ни­стом, ма­сте­ром ор­га­но­стро­е­ния, му­зы­ко­ве­дом.

Он был удач­лив в служ­бе, имея ши­ро­кий круг дру­зей. На под­хо­де к вер­ши­нам славы он ре­ша­ет все разом по­ме­нять.

Вот как опи­сы­ва­ет сам Швей­цер свое ре­ше­ние: «Од­на­ж­ды сол­неч­ным лет­ним утром... мне в го­ло­ву при­ш­ла мысль, что я не смею рас­смат­ри­вать это сча­стье как нечто само собою ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, а дол­жен за него чем-то от­пла­тить...».

Осе­нью 1904 г. он про­чи­тал ста­тью «В чем ис­пы­ты­ва­ет острую нужду мис­сия в Конго?». В ней го­во­ри­лось о не­хват­ке людей с ме­ди­цин­ским об­ра­зо­ва­ни­ем для мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты в Аф­ри­ке. Швей­цер ста­но­вит­ся сту­ден­том ме­ди­цин­ско­го фа­куль­те­та и на­ме­рен по окон­ча­нии его по­ехать вра­чом в Эк­ва­то­ри­аль­ную Аф­ри­ку.

Ре­ше­ние Швей­це­ра вы­зва­ло среди род­ных и дру­зей на­сто­я­щий пе­ре­по­лох. Не­до­уме­ние и не­по­ни­ма­ние пе­ре­хо­ди­ло в ак­тив­ное про­ти­во­дей­ствие, Швей­цер лишь еще более укре­пил­ся в уве­рен­но­сти, что нель­зя на­вя­зы­вать дру­гим людям своих мне­ний и оце­нок, живо по­чув­ство­вал без­нрав­ствен­ность любых по­пы­ток втор­же­ния в чужую душу. Много раз по­вто­рит он в своих про­из­ве­де­ни­ях за­по­ведь: «Не су­ди­те дру­гих».

Аль­берт Швей­цер вме­сте с женой от­пра­вил­ся в Аф­ри­ку, в став­шее с тех пор зна­ме­ни­тым ме­стеч­ко Лам­ба­ре­не. Там он сразу же при­сту­пил к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти и начал стро­ить боль­ни­цу, сред­ства на ко­то­рую были со­бра­ны им за­бла­го­вре­мен­но. Швей­цер остал­ся верен из­бран­но­му пути до конца своей дол­гой жизни.

А. Швей­цер был очень ор­га­ни­зо­ван­ным че­ло­ве­ком и об­ла­дал по­ра­зи­тель­ной ра­бо­то­спо­соб­но­стью. За­ни­ма­ясь боль­ни­цей — и как врач, и как ди­рек­тор, и как стро­и­тель, и как эко­но­мист, — он на­хо­дил еще время для му­зы­каль­ных опы­тов.

В 50-е годы он вклю­чил­ся в борь­бу за мир, точ­нее, за за­пре­ще­ние атом­но­го ору­жия. В 1952 г. ему была при­суж­де­на Но­бе­лев­ская пре­мия мира.

О Швей­це­ре обыч­но го­во­рят, что он от­ка­зал­ся от судь­бы про­цве­та­ю­ще­го ев­ро­пей­ца, бле­стя­щей ка­рье­ры уче­но­го, пе­да­го­га, му­зы­кан­та и по­свя­тил себя ле­че­нию аф­ри­кан­цев ни­ко­му до этого не­ве­до­мо­го ме­стеч­ка Лам­ба­ре­не. Но в том-то и дело, что он не от­ка­зал­ся. Он со­сто­ял­ся и как вы­да­ю­щий­ся мыс­ли­тель, де­я­тель куль­ту­ры и как ры­царь ми­ло­сер­дия.

И все­гда при­зы­вал людей поль­зо­вать­ся любой воз­мож­но­стью де­лать добро. Швей­цер счи­тал, что че­ло­век не впра­ве су­дить ни­ко­го, кроме себя.

Аль­берт Швей­цер — не­мец­кий и фран­цуз­ский фи­ло­соф куль­ту­ры, гу­ма­нист, му­зы­кант и врач, ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской пре­мии мира.

Жизнь Аль­бер­та Швей­це­ра скла­ды­ва­лась впол­не бла­го­по­луч­но. У него рано об­на­ру­жи­лись раз­но­об­раз­ные да­ро­ва­ния, ко­то­рые пред­опре­де­ли­ли успеш­ную ка­рье­ру. Он за­кон­чил гим­на­зию, затем Страс­бург­ский уни­вер­си­тет, где изу­чал тео­ло­гию и фи­ло­со­фию.

Про­дол­жал обу­че­ние фи­ло­со­фии и му­зы­ке в Па­ри­же. К 30-ти годам Аль­берт Швей­цер был уже при­знан­ным тео­ло­гом, мно­го­обе­ща­ю­щим фи­ло­со­фом, ор­га­ни­стом, ма­сте­ром ор­га­но­стро­е­ния, му­зы­ко­ве­дом.

Он был удач­лив в служ­бе, имея ши­ро­кий круг дру­зей. На под­хо­де к вер­ши­нам славы он ре­ша­ет все разом по­ме­нять.

Вот как опи­сы­ва­ет сам Швей­цер свое ре­ше­ние: «Од­на­ж­ды сол­неч­ным лет­ним утром... мне в го­ло­ву при­ш­ла мысль, что я не смею рас­смат­ри­вать это сча­стье как нечто само собою ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, а дол­жен за него чем-то от­пла­тить...».

Осе­нью 1904 г. он про­чи­тал ста­тью «В чем ис­пы­ты­ва­ет острую нужду мис­сия в Конго?». В ней го­во­ри­лось о не­хват­ке людей с ме­ди­цин­ским об­ра­зо­ва­ни­ем для мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты в Аф­ри­ке. Швей­цер ста­но­вит­ся сту­ден­том ме­ди­цин­ско­го фа­куль­те­та и на­ме­рен по окон­ча­нии его по­ехать вра­чом в Эк­ва­то­ри­аль­ную Аф­ри­ку.

Ре­ше­ние Швей­це­ра вы­зва­ло среди род­ных и дру­зей на­сто­я­щий пе­ре­по­лох. Не­до­уме­ние и не­по­ни­ма­ние пе­ре­хо­ди­ло в ак­тив­ное про­ти­во­дей­ствие, Швей­цер лишь еще более укре­пил­ся в уве­рен­но­сти, что нель­зя на­вя­зы­вать дру­гим людям своих мне­ний и оце­нок, живо по­чув­ство­вал без­нрав­ствен­ность любых по­пы­ток втор­же­ния в чужую душу. Много раз по­вто­рит он в своих про­из­ве­де­ни­ях за­по­ведь: «Не су­ди­те дру­гих».

Аль­берт Швей­цер вме­сте с женой от­пра­вил­ся в Аф­ри­ку, в став­шее с тех пор зна­ме­ни­тым ме­стеч­ко Лам­ба­ре­не. Там он сразу же при­сту­пил к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти и начал стро­ить боль­ни­цу, сред­ства на ко­то­рую были со­бра­ны им за­бла­го­вре­мен­но. Швей­цер остал­ся верен из­бран­но­му пути до конца своей дол­гой жизни.

А. Швей­цер был очень ор­га­ни­зо­ван­ным че­ло­ве­ком и об­ла­дал по­ра­зи­тель­ной ра­бо­то­спо­соб­но­стью. За­ни­ма­ясь боль­ни­цей — и как врач, и как ди­рек­тор, и как стро­и­тель, и как эко­но­мист, — он на­хо­дил еще время для му­зы­каль­ных опы­тов.

В 50-е годы он вклю­чил­ся в борь­бу за мир, точ­нее, за за­пре­ще­ние атом­но­го ору­жия. В 1952 г. ему была при­суж­де­на Но­бе­лев­ская пре­мия мира.

О Швей­це­ре обыч­но го­во­рят, что он от­ка­зал­ся от судь­бы про­цве­та­ю­ще­го ев­ро­пей­ца, бле­стя­щей ка­рье­ры уче­но­го, пе­да­го­га, му­зы­кан­та и по­свя­тил себя ле­че­нию аф­ри­кан­цев ни­ко­му до этого не­ве­до­мо­го ме­стеч­ка Лам­ба­ре­не. Но в том-то и дело, что он не от­ка­зал­ся. Он со­сто­ял­ся и как вы­да­ю­щий­ся мыс­ли­тель, де­я­тель куль­ту­ры и как ры­царь ми­ло­сер­дия.

И все­гда при­зы­вал людей поль­зо­вать­ся любой воз­мож­но­стью де­лать добро. Швей­цер счи­тал, что че­ло­век не впра­ве су­дить ни­ко­го, кроме себя.

Аль­берт Швей­цер — не­мец­кий и фран­цуз­ский фи­ло­соф куль­ту­ры, гу­ма­нист, му­зы­кант и врач, ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской пре­мии мира.

Жизнь Аль­бер­та Швей­це­ра скла­ды­ва­лась впол­не бла­го­по­луч­но. У него рано об­на­ру­жи­лись раз­но­об­раз­ные да­ро­ва­ния, ко­то­рые пред­опре­де­ли­ли успеш­ную ка­рье­ру. Он за­кон­чил гим­на­зию, затем Страс­бург­ский уни­вер­си­тет, где изу­чал тео­ло­гию и фи­ло­со­фию.

Про­дол­жал обу­че­ние фи­ло­со­фии и му­зы­ке в Па­ри­же. К 30-ти годам Аль­берт Швей­цер был уже при­знан­ным тео­ло­гом, мно­го­обе­ща­ю­щим фи­ло­со­фом, ор­га­ни­стом, ма­сте­ром ор­га­но­стро­е­ния, му­зы­ко­ве­дом.

Он был удач­лив в служ­бе, имея ши­ро­кий круг дру­зей. На под­хо­де к вер­ши­нам славы он ре­ша­ет все разом по­ме­нять.

Вот как опи­сы­ва­ет сам Швей­цер свое ре­ше­ние: «Од­на­ж­ды сол­неч­ным лет­ним утром... мне в го­ло­ву при­ш­ла мысль, что я не смею рас­смат­ри­вать это сча­стье как нечто само собою ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, а дол­жен за него чем-то от­пла­тить...».

Осе­нью 1904 г. он про­чи­тал ста­тью «В чем ис­пы­ты­ва­ет острую нужду мис­сия в Конго?». В ней го­во­ри­лось о не­хват­ке людей с ме­ди­цин­ским об­ра­зо­ва­ни­ем для мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты в Аф­ри­ке. Швей­цер ста­но­вит­ся сту­ден­том ме­ди­цин­ско­го фа­куль­те­та и на­ме­рен по окон­ча­нии его по­ехать вра­чом в Эк­ва­то­ри­аль­ную Аф­ри­ку.

Ре­ше­ние Швей­це­ра вы­зва­ло среди род­ных и дру­зей на­сто­я­щий пе­ре­по­лох. Не­до­уме­ние и не­по­ни­ма­ние пе­ре­хо­ди­ло в ак­тив­ное про­ти­во­дей­ствие, Швей­цер лишь еще более укре­пил­ся в уве­рен­но­сти, что нель­зя на­вя­зы­вать дру­гим людям своих мне­ний и оце­нок, живо по­чув­ство­вал без­нрав­ствен­ность любых по­пы­ток втор­же­ния в чужую душу. Много раз по­вто­рит он в своих про­из­ве­де­ни­ях за­по­ведь: «Не су­ди­те дру­гих».

Аль­берт Швей­цер вме­сте с женой от­пра­вил­ся в Аф­ри­ку, в став­шее с тех пор зна­ме­ни­тым ме­стеч­ко Лам­ба­ре­не. Там он сразу же при­сту­пил к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти и начал стро­ить боль­ни­цу, сред­ства на ко­то­рую были со­бра­ны им за­бла­го­вре­мен­но. Швей­цер остал­ся верен из­бран­но­му пути до конца своей дол­гой жизни.

А. Швей­цер был очень ор­га­ни­зо­ван­ным че­ло­ве­ком и об­ла­дал по­ра­зи­тель­ной ра­бо­то­спо­соб­но­стью. За­ни­ма­ясь боль­ни­цей — и как врач, и как ди­рек­тор, и как стро­и­тель, и как эко­но­мист, — он на­хо­дил еще время для му­зы­каль­ных опы­тов.

В 50-е годы он вклю­чил­ся в борь­бу за мир, точ­нее, за за­пре­ще­ние атом­но­го ору­жия. В 1952 г. ему была при­суж­де­на Но­бе­лев­ская пре­мия мира.

О Швей­це­ре обыч­но го­во­рят, что он от­ка­зал­ся от судь­бы про­цве­та­ю­ще­го ев­ро­пей­ца, бле­стя­щей ка­рье­ры уче­но­го, пе­да­го­га, му­зы­кан­та и по­свя­тил себя ле­че­нию аф­ри­кан­цев ни­ко­му до этого не­ве­до­мо­го ме­стеч­ка Лам­ба­ре­не. Но в том-то и дело, что он не от­ка­зал­ся. Он со­сто­ял­ся и как вы­да­ю­щий­ся мыс­ли­тель, де­я­тель куль­ту­ры и как ры­царь ми­ло­сер­дия.

И все­гда при­зы­вал людей поль­зо­вать­ся любой воз­мож­но­стью де­лать добро. Швей­цер счи­тал, что че­ло­век не впра­ве су­дить ни­ко­го, кроме себя.

Аль­берт Швей­цер — не­мец­кий и фран­цуз­ский фи­ло­соф куль­ту­ры, гу­ма­нист, му­зы­кант и врач, ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской пре­мии мира.

Жизнь Аль­бер­та Швей­це­ра скла­ды­ва­лась впол­не бла­го­по­луч­но. У него рано об­на­ру­жи­лись раз­но­об­раз­ные да­ро­ва­ния, ко­то­рые пред­опре­де­ли­ли успеш­ную ка­рье­ру. Он за­кон­чил гим­на­зию, затем Страс­бург­ский уни­вер­си­тет, где изу­чал тео­ло­гию и фи­ло­со­фию.

Про­дол­жал обу­че­ние фи­ло­со­фии и му­зы­ке в Па­ри­же. К 30-ти годам Аль­берт Швей­цер был уже при­знан­ным тео­ло­гом, мно­го­обе­ща­ю­щим фи­ло­со­фом, ор­га­ни­стом, ма­сте­ром ор­га­но­стро­е­ния, му­зы­ко­ве­дом.

Он был удач­лив в служ­бе, имея ши­ро­кий круг дру­зей. На под­хо­де к вер­ши­нам славы он ре­ша­ет все разом по­ме­нять.

Вот как опи­сы­ва­ет сам Швей­цер свое ре­ше­ние: «Од­на­ж­ды сол­неч­ным лет­ним утром... мне в го­ло­ву при­ш­ла мысль, что я не смею рас­смат­ри­вать это сча­стье как нечто само собою ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, а дол­жен за него чем-то от­пла­тить...».

Осе­нью 1904 г. он про­чи­тал ста­тью «В чем ис­пы­ты­ва­ет острую нужду мис­сия в Конго?». В ней го­во­ри­лось о не­хват­ке людей с ме­ди­цин­ским об­ра­зо­ва­ни­ем для мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты в Аф­ри­ке. Швей­цер ста­но­вит­ся сту­ден­том ме­ди­цин­ско­го фа­куль­те­та и на­ме­рен по окон­ча­нии его по­ехать вра­чом в Эк­ва­то­ри­аль­ную Аф­ри­ку.

Ре­ше­ние Швей­це­ра вы­зва­ло среди род­ных и дру­зей на­сто­я­щий пе­ре­по­лох. Не­до­уме­ние и не­по­ни­ма­ние пе­ре­хо­ди­ло в ак­тив­ное про­ти­во­дей­ствие, Швей­цер лишь еще более укре­пил­ся в уве­рен­но­сти, что нель­зя на­вя­зы­вать дру­гим людям своих мне­ний и оце­нок, живо по­чув­ство­вал без­нрав­ствен­ность любых по­пы­ток втор­же­ния в чужую душу. Много раз по­вто­рит он в своих про­из­ве­де­ни­ях за­по­ведь: «Не су­ди­те дру­гих».

Аль­берт Швей­цер вме­сте с женой от­пра­вил­ся в Аф­ри­ку, в став­шее с тех пор зна­ме­ни­тым ме­стеч­ко Лам­ба­ре­не. Там он сразу же при­сту­пил к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти и начал стро­ить боль­ни­цу, сред­ства на ко­то­рую были со­бра­ны им за­бла­го­вре­мен­но. Швей­цер остал­ся верен из­бран­но­му пути до конца своей дол­гой жизни.

А. Швей­цер был очень ор­га­ни­зо­ван­ным че­ло­ве­ком и об­ла­дал по­ра­зи­тель­ной ра­бо­то­спо­соб­но­стью. За­ни­ма­ясь боль­ни­цей — и как врач, и как ди­рек­тор, и как стро­и­тель, и как эко­но­мист, — он на­хо­дил еще время для му­зы­каль­ных опы­тов.

В 50-е годы он вклю­чил­ся в борь­бу за мир, точ­нее, за за­пре­ще­ние атом­но­го ору­жия. В 1952 г. ему была при­суж­де­на Но­бе­лев­ская пре­мия мира.

О Швей­це­ре обыч­но го­во­рят, что он от­ка­зал­ся от судь­бы про­цве­та­ю­ще­го ев­ро­пей­ца, бле­стя­щей ка­рье­ры уче­но­го, пе­да­го­га, му­зы­кан­та и по­свя­тил себя ле­че­нию аф­ри­кан­цев ни­ко­му до этого не­ве­до­мо­го ме­стеч­ка Лам­ба­ре­не. Но в том-то и дело, что он не от­ка­зал­ся. Он со­сто­ял­ся и как вы­да­ю­щий­ся мыс­ли­тель, де­я­тель куль­ту­ры и как ры­царь ми­ло­сер­дия.

И все­гда при­зы­вал людей поль­зо­вать­ся любой воз­мож­но­стью де­лать добро. Швей­цер счи­тал, что че­ло­век не впра­ве су­дить ни­ко­го, кроме себя.